Вопросы вроде «groter dan» или «groter als», а также «hen» или «hun» вызывают споры у носителей нидерландского языка уже не одно столетие. Хотя в определённый момент нормы были формализованы, далеко не все из них стали по-настоящему живыми в повседневной речи.
С 16 по 19 век ученые, писатели и священнослужители пытались унифицировать нидерландский язык под влиянием Ренессанса, гуманизма и распространения книгопечатания. Это стремление к стандартизации привело к созданию множества грамматических правил. Как объясняет Элин Лисмонт, постдокторант по лингвистике в Свободном университете Брюсселя (VUB), именно в тот период формировались основы современного нидерландского языка.
Среди ключевых фигур этого процесса был писатель Йост ван ден Вондел — своего рода «языковой инфлюенсер» своего времени. Многие стремились закрепить его стиль письма как норму. Со временем правила, распространявшиеся сначала в кругу интеллектуалов, стали доходить и до широкой публики. Однако не все из них прижились.
Причина проста: сложно внедрить абсолютно новое языковое правило. Грамматисты могут лишь ускорить или затормозить уже начавшиеся языковые изменения. Но создать нечто с нуля — почти невозможно.
Так обстоит дело, например, с различием между «hen» (винительный падеж) и «hun» (дательный падеж). Эта норма была введена в XVII веке грамматистом Кристианом ван Хёле, который хотел придать нидерландскому строгость латыни. Он предложил различать, как в латыни, формы для прямого и косвенного дополнения: «Ik heb hen gezien» (Я видел их) и «Ik heb hun een cadeau gegeven» (Я подарил им подарок). Однако это искусственное правило так и не стало органичной частью языка и осталось в основном в формальных текстах, таких как газеты.
Ситуация с «groter dan» и «groter als» похожа. Оба варианта использовались в 17 веке, но благодаря авторитету Вондела закрепился «groter dan». Тем не менее, в повседневной речи, особенно во Фландрии, до сих пор часто говорят «groter als», а в Западной Фландрии даже «groter of». Говоримая речь оказывает огромное влияние на язык, и это сопротивление формализации — естественный процесс.
Многие думают, что в Нидерландах говорят на «лучшем» нидерландском, потому что именно в Голландии формировались официальные правила. Но, как отмечает Лисмонт, даже в Нидерландах допускаются те же «ошибки», что и во Фландрии. Значит, восприятие «правильности» — это зачастую просто социальная установка, а не объективный стандарт.
