Сразу после окончания пандемии COVID-19 в мире вспыхнули новые конфликты. Самыми разрушительными стали войны в Украине, Судане, Йемене, странах Леванта (Палестина, Сирия, Ливан) и других регионах Азии и Африки. Корни этих конфликтов зачастую уходят в далёкое прошлое. Лично меня больше всего интересуют военные эскалации, произошедшие в постковидный период.
В годы пандемии (2020–2022) мир переживал относительное затишье — время раздумий и стабилизации. Хотя локальные конфликты продолжались, они находились в замороженной фазе, как тлеющие угли, готовые вспыхнуть вновь.
Так, 24 февраля 2022 года Россия начала полномасштабное вторжение в Украину, что стало кульминацией конфликта, начавшегося ещё в 2014 году. В Судане в апреле 2023 года вспыхнула жестокая гражданская война между правительственными войсками и парамилитарной группировкой RSF, которая привела к разрушениям и масштабной гуманитарной катастрофе: более 10 миллионов человек были вынуждены покинуть свои дома.
Военные действия не прекращаются и в других странах, особенно на Ближнем Востоке. Там войны стали настолько затяжными, что передаются из поколения в поколение как часть коллективного исторического наследия.
Особое внимание вновь привлекает израильско-палестинский конфликт. Хотя его часто называют «арабо-израильским», всё больше арабских правительств отстраняются от участия в нём, фактически бросая палестинский народ. Трагические события в Газе лишь подчеркнули это безразличие.
Что такое война? Это противостояние между силами, которые более или менее равны по военному потенциалу — как, например, в конфликте между Россией и Украиной, в Судане или между Индией и Пакистаном. Но ситуация в Газе — совершенно иная. Как гласит арабская пословица: «Где велика разница, там нет и сравнения».
Израиль обладает одной из самых мощных армий в мире, поддерживаемой такими союзниками, как США. Палестинское движение сопротивления ХАМАС, напротив, располагает крайне ограниченными средствами, а жители Газы живут в условиях многолетней блокады.
Очевидно, что целью Израиля является не только военное превосходство. Перед нами — последовательное уничтожение самой палестинской идентичности в Газе: её народа, учреждений, инфраструктуры, ресурсов и культурного наследия.
Идея насильственного перемещения жителей Газы в другие страны Ближнего Востока — например, в Иорданию или Египет — не нова. Об этом в Израиле говорят уже десятилетиями. Согласно изданию Israel Today, подобные планы обсуждаются более 60 лет.
Если раньше о таких намерениях говорили лишь в узком кругу, то теперь они высказываются публично. Некоторые израильские политики и бывший президент США Дональд Трамп заявляли о возможности «выкупа» сектора Газа и его «восстановления» совместно с другими странами региона. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху, по сообщениям, призывал своё правительство поддержать эту идею.
С военной точки зрения происходящее в Газе трудно назвать войной. Это скорее массовая и односторонняя атака на ослабленное, практически безоружное население, лишённое доступа к еде, воде и медицине.
Становится всё яснее, что реальной целью Израиля является вовсе не нейтрализация ХАМАС, как заявляют официальные лица, а принуждение населения Газы к бегству и окончательной утрате этой территории. Это укладывается в более широкую стратегию вытеснения палестинцев, которую мы наблюдали и в других регионах.
Мы снова сталкиваемся с угрозой повторения трагедии 1948 года, известной как Накба. Тогда более 700 тысяч палестинцев были насильственно изгнаны из своих домов, их имущество конфисковано, сотни деревень уничтожены, а их история попыталась быть стерта в пользу сионистского национального нарратива.
Остаётся задать вопрос: как можно называть это войной между двумя сторонами, если одна обладает современнейшим арсеналом и поддержкой сверхдержав, а другая — борется за элементарное выживание?
